сэм рокуэлл

41 год
Я все время чувствую себя не в своей тарелке — где-то в стороне от происходящего. Не могу себе даже представить, что на свете есть такие же психи, как я.
Я работал в куче ресторанов. Был на доставке. Развозил жратву по разным чувакам. Потом был статистом в сериалах. Потом стал статистом в рекламе. Потом доставлял буритто на велосипеде. Путь актера, да? Моей последней настоящей работой была доставка заказов в одном очень модном ресторане. И это была жопа, потому что работа — это вообще жопа, и я ее ненавижу. То, чем я занимаюсь сейчас, — гораздо лучше. Назвать это работой даже не поворачивается язык. Поэтому я постоянно напоминаю себе о том, что было раньше, иначе можно стать злобной и мелкой сучкой.
У меня оба родителя — актеры. Отец начал очень рано, как, впрочем, и мать, но она потом бросила все и стала художником. Но пока мать была актрисой, она вечно таскала меня с собой. Это было так странно: покуривать в 10 лет марихуану, целовать девушек и обниматься с разными пышногрудыми женщинами. Когда после этого я шел в школу и пытался показать класс в баскетболе, я чувствовал себя там пришельцем с другой планеты.
Я повидал кучу нормальных людей, которые в один момент мутировали в никчемных, заполненных какой-то ерундой, мудаков. Неожиданная слава — это страшное испытание. Наверное, людям, не достигшим тридцати, нужно вообще запрещать становиться знаменитыми.
Поверьте, я умею танцевать польку. Не уверен, что могу показать настоящий класс, но я точно не выгляжу как идиот.
Я профессиональный актер. У меня есть что-то вроде таланта, и я довольно упорный. Но когда я смотрю на Брандо или Аль-Пачино, я понимаю, что они другие — к ним прикоснулся господь.
Я не люблю наготу. Но однажды мне пришлось сниматься голым, причем в сцене, где я выхожу из ледяной воды. И я сделал это — потому что, как мне кажется, такие вещи что-то говорят о персонаже. А когда я снимался в «Зеленой миле», где мне пришлось показать свою задницу, я отозвал Луи Беруэлла — кстати, обладателя «Оскара» за лучший грим — в сторонку и тихонько попросил его подрисовать мне на заднице прыщи. Потому что именно так это было описано в книге.
Что меня раздражает в людях — так это их короткая память.
Я не хочу знать слишком много. Кажется, это способно убить.